Осень на Байкале – чудесная пора. Но у слова
«осень» есть разные значения. Не хочется, чтобы люди на Байкале
стали переживать осень в переносном смысле – пору увядания,
умирания.
В октябре удалось совершить увлекательную поездку на Байкал.
Замечательны природные достопримечательности, восхищают и
вдохновляют памятники истории и культуры. Но не покидает ощущение
тревожности, опасности перемен не в лучшую сторону.
Большереченский рыборазводный завод – старейшее высокотехнологичное
предприятие, обеспечивающее воспроизводство посольского омуля. Реки
настолько загадили, что рыба сама уже почти не размножается. Но
загружено оно от силы на одну десятую возможности. Неужели омуль
никому не нужен? Нужен, еще как. Или дело в экономии
государственных средств в связи с геополитическими проблемами
России? Но зачем же идти дальше, планируя продажу такого важного в
экономическом и экологическом плане предприятия в частные
руки?
А куда податься работникам предприятия? В границах Центральной
экологической зоны Байкальской природной территории запрещен
огромный список видов хозяйственной деятельности. Даже выделка
шкур. Эвенк, добывший нерпу, должен ехать за тридевять земель,
чтобы выделать шкурку. Иначе превратится в правонарушителя. Вот так
практически всех жителей Центральной экологической зоны превратили
в правонарушителей. Они все на крючке.
Экономику тут развивать невозможно. Люди не могут найти работу, а
обходиться подсобным хозяйством невозможно. Но неужели непонятно,
что голодный человек не способен охранять природу. Он пойдет ловить
рыбу, валить лес, собрать черемшу, грибы и ягоду, бить шишку,
добывать нефрит. Пусть незаконно, но кушать-то хочется.
Дело доходит до крайностей. Глава сельского поселения и директор
градообразующего предприятия упомянули, что отправили своих детей
учится, работать и жить подальше от родного села. Пришлось
извиниться и сказать, что когда эти уважаемые люди умрут, они
очистят землю для других, которые пока еще не живут на Байкале. Уже
в Улан-Удэ нашел мрачную статистику: за 10 последних лет население
прекрасного села на Байкале сократилось более, чем в два
раза.
Я никогда не был сторонником теорий заговоров. Но трудно объяснить
нынешнюю ситуацию на Байкале иначе, как созданием заповедника.
Заповедника для «золотого миллиарда». Когда остальная Земля будет
загажена, именно здесь, в чистой и первозданной природе обретут
свое место те, у кого уже сейчас есть деньги и власть.
До сих пор мощные ограничения касались только Центральной
экологической области, от чего страдали 125 тысяч ее жителей. В
этом году ограничения впервые распространились и на другие зоны
Байкальской природной территории – Буферную и Атмосферного влияния.
Теперь любое строительство, реконструкция, капитальный ремонт в
пределах Байкальской природной территории подлежит экологической
экспертизе. Территориальное управление Росприроднадзора по Бурятии
имеет большой опыт таких экспертиз.
Поскольку хозяйственная деятельность регулируется уже на всей
территории Байкальской природной территории, встает вопрос о
пересмотре границ Центральной экологической зоны. В соответствии с
Законом об охране озера Байкал, она включает акваторию озера с
островами, особо охраняемые природные территории и водоохранную
зону. Но водоохранная зона не может быть такой большой – на севере
Байкала Центральная экологическая зона удаляется от озера на 80 км!
Не может водоохранная зона захватывать целые города, поселки и села
– в пределах населенных пунктов она должна идти по урезу
воды.
В общем как обычно, встает вопрос – для чего мы охраняем природу:
от людей или для людей. Пока же жители побережья Байкала с грустью
убеждаются, что Байкал охраняют от них. Переубедим?
Евгений КИСЛОВ
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
